«Зона солидарности». Как круг друзей с антивоенной позицией стал правозащитной инициативой?

«Для нас всё началось в первые недели полномасштабного вторжения, в первую очередь — с дела Антона Жучкова и Владимира Сергеева», — рассказывает активистка «Зоны солидарности» Аня Курбатова. Аня — художница и ранее помогала в защите «канских подростков», а также поддерживала фигурантов дела «Сети»: она организовывала вечера писем, помогала в открытии выставок. В «Зоне солидарности» Аня работает над протоколами безопасности, краудфандингом для помощи преследуемым людям с антивоенной позицией. Основная задача Ани — поиск ресурсов для продолжения деятельности «Зоны солидарности».

Полицейские задержали Жучкова и Сергеева 6-го марта 2022 года в Москве по пути на антивоенный митинг. В рюкзаке Сергеева полицейские нашли канистру с прикрепленным к ней газовым баллоном и бутылку из-под водки с примотанной к ней спичкой. Жучков рассказывал, что хотел совершить «политический акт самоуничтожения»: во время задержания мужчины приняли летальную дозу метадона и запили его энергетиком. Мужчин отвезли в НИИ имени Н.В. Склифосовского и спасли. 

На мужчин завели дело о «приготовлении к хулиганству», поскольку они не успели кинуть коктейли Молотова и нанести какой-либо ущерб. Однако к моменту передачи дела в суд дело переквалифицировали в «приготовление к террористическому акту» и добавили обвинение в «сбыте наркотического вещества в значительном размере» с максимальным сроком наказания до 22,5 лет лишения свободы. Аня продолжает:

«Мы быстро поняли, что ни одна из правозащитных организаций [к которым мы обращались] не была готова предоставить им помощь, потому что их способ протеста нельзя назвать мирным — об этом мы прочитали в новостях и решили, что кто-то должен им помочь. Мы в итоге нашли ему [Жучкову] адвоката, состояли с ним в переписке. Оказалось, что помощь им очень нужна: у Володи [Сергеева] есть подруга, которая его поддерживает, а у Антона никого не было».

«Зона солидарности» нашла Антону Жучкову адвоката — Дмитрия Сотникова, который раньше защищал одного из фигурантов московского дела Сергея Фомина. Сотников однажды и сам столкнулся с произволом силовиков: в 2019-м году приставы выволокли его по полу из зала суда, не допустив до защиты своего обвиняемого. Адвокат добился переквалификации обвинения обвинение в сбыте метадона на более мягкую статью, что снизило и срок его наказания. В результате Антона Жучкова приговорили к 10 годам лишения свободы. Владимира Сергеева — к 8 годам заключения. Линия защиты строилась на том, что главным в действии «активистов» был публичный суицид в знак протеста против войны, а поджог автозаков, как утверждает Аня, «вторичен»: «Это был буквально их план».

Дело Жучкова стало первым, в котором участвовала «Зона солидарности» — тогда ещё как небольшая группа активистов. «Наша группа друзей — до того, как мы стали правозащитной организацией, занималась защитой прав заключенных — и «канских подростков», и вообще любых заключенных. В первую очередь нас объединяла кампания по защите канских подростков», — рассказывает Анна. В апреле 2022 года «группа друзей» поняла, что может стать организацией и помогать систематически — с того момента существует «Зона солидарности» в том виде, в котором мы её знаем сейчас.

Сейчас её волонтёры помогают более чем 15-ти людям, которых преследуют за антивоенную позицию. «Зона солидарности» находит заключенных, устанавливает связь с ними и их близкими. Если те принимают предложение о помощи, организация находит адвокатов, открывает краудфандинг для оплаты их работы. После этого коллектив организовывает передачи, посылки и поддерживает переписку с подопечным, помогая им либо снизить срок пребывания в местах лишения свободы, либо делая его безопасным и комфортным, насколько это возможно.

6-го октября 2022-го года неизвестный кинул два коктейля Молотова в здание военкомата в городе Горячий Ключ: они отскочили от двери и разбились у входа, а быстро потушенный огонь не нанёс никакого ущерба. На следующий день в Краснодаре задержали двух подозреваемых в поджоге: Богадана Абдурахманова и его знакомого Бориса Гончаренко. Гончаренко работал учителем истории, обществознания и философии в Горячем Ключе. Как утверждает его адвокат, он не бросал бутылки с зажигательной смесью, а лишь изготовил их. 

Мужчинам вменили «покушение на уничтожение имущества» с максимальным сроком лишения свободы в 3 года и 9 месяцев, но быстро переквалифицировали дело в «совершение террористического акта». Теперь обвиняемым грозит до 20 лет лишения свободы. Абдурахманов и Гончаренко не единственные, кто проходит по столь тяжкой статье за поджог военкомата: в половине дел фигурируют именно террористические статьи.

Как признаются волонтёры «Зоны солидарности», они не надеются на освобождение подзащитных: обвиняемые, как Абдурахманов и Гончаренко, проходят по тяжёлым статьям, по которым практически не выносят оправдательных приговоров. Активистам и правозащитникам остаётся лишь поддерживать людей, готовящихся к затяжному сосуществованию бок о бок с российской судебной и пенитенциарной системами. Аня Курбатова отмечает, что даже такая помощь крайне важна:

«Нужно, чтобы людям было максимально комфортно в условиях, в которых они оказались. В СИЗО можно ходить в цветной одежде — отправляем им что-то весёлое. Нужно термобелье, носки — тоже передаём. Обязательны чай, кофе, иногда сигареты, питательные сладости. А ещё иногда бывает так, что соседа по камере поддерживать некому, и поэтому отправить, например, вторую зубную щётку не будет лишним. Это помогает взаимопомощи и закрытию самых базовых потребностей в коммуникации между людьми».

Однако передать необходимые заключённым вещи возможно, только если «Зоне солидарности» удаётся найти, где содержат человека, который нуждается в помощи. В первую очередь, провозащитникам нужно знать ФИО заключённого и его дату рождения — эти данные можно получить у родственников, но это бывает сложно: иногда в распоряжении есть лишь номер телефона. Затем активисты рассылают пустые бланки писем с указанием получателя по предполагаемым местам заключения. Где силовики забрали, а не вернули письмо, скорее всего и находится заключённый. Однако даже с такой отработанной схемой поиск человека может затянуться из-за этапирования.

«Зона солидарности» берётся даже за самые безнадёжные кейсы. Такова история Алексея Рожкова, одного из первых антивоенных активистов, который поджёг военкомат в марте 2022 года в пригороде Екатеринбурга. На Рожкова завели дело по статье о покушении на убийство, совершенное с особой жестокостью общеопасным способом из хулиганских побуждений. Защита по его делу добилась переквалификации обвинения на более мягкую статью — покушение на умышленное уничтожение чужого имущества — и смены меры пресечения с СИЗО на подписку о невыезде. Это позволило мужчине сбежать из страны в декабре 2022 года.

Однако через полгода силовики вывезли Рожкова из Киргизии в Россию — тогда «Зона солидарности» начала поддерживать активиста. Объединение настаивает на том, что мужчину попросту похитили: «Депортация — это правовая процедура, и решение о ней принимают долго. В случае с Алексеем Рожковым мы имеем дело с незаконным похищением в обход всех международных норм». Сейчас судебный процесс против Алексея Рожкова возобновлён, а сам он находится в СИЗО-1 Екатеринбурга.

«Это тяжёлая, сложная работа без какой-либо отдачи. Некоторые участники и участницы проекта понимают, что их подопечных посадили на долгие годы, и все это время с ними нужно будет поддерживать связь. Морально это очень тяжело, а некоторые истории и вовсе ужасны», — вспоминает Аня. 

«Зона солидарности» работает на волонтёрских началах: организация не имеет постоянного финансирования и не платит зарплату участницам. Правозащитники собирают деньги краудфандингом. Полученные средства тратят в основном на помощь заключённым — организацию передачек, оплату услуг юристов. Кроме того, оплачивают минимальные необходимые для работы инструменты: облачные хранилища, программу поиска информации по российским судам — а также психологическую помощь для волонтёров.

Однако психологические проблемы — не единственная сложность, с которой сталкиваются активистки «Зоны солидарности». Как утверждает Аня Курбатова, нередки случаи юридического преследования участниц из-за правозащитной деятельности:

«Часть из нас уехала из России, а часть осталась. Риски каждый оценивает интуитивно, но, как правило, они очевидны — иногда случаются визиты силовиков. И не только по месту прописки, но и по месту жительства, а ещё звонки близким. Бывает и такое, что начинают появляться названия аккаунтов, имена на допросах». Пока что все покинувшие страну из-за участия в «Зоне солидарности», успели это сделать вовремя и не оказались сами в числе заключённых, которым требуется помощь правозащитников. Однако психологически работа активистов очень тяжела своей кажущейся беспросветностью. 

Несмотря на эти трудности волонтёры продолжают работу и призывают писать письма заключённым, которым они помогают, а также поддерживать их материально. Например, можно помочь герою этого текста Борису Гончаренко оплатить чек в 450 тысяч рублей, необходимых для работы адвоката Феликса Вертегеля. Ниже прикрепляем ссылку на сбор по его делу, а также адрес, на который можно отправить письмо Борису:

350001, г. Краснодар, ул. Воронежская, 42, СИЗО-1

Гончаренко Борис Андреевич